Антимонопольную службу покидают важные фигуры. Олигархи празднуют победу
Антимонопольную службу покидают важные фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава ведения по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от должности командир ведения ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое заместителей главы службы и командир ведения контроля предоставления госзаказа. Все это происходит после пенсии в декабре прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили заместителем премьера Мишустина, а руководить ФАС поручили Максиму Шаскольскому, бывшему сенатору Санкт-Петербурга.
В феврале на пленуме партии «Яблоко» делопроизводитель премьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что сделал новый руководитель, — он прекратил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему банкиры сказали, что ФАС слишком пассивен и надо это прекратить».
Относиться к этому заявлению как к сугубо кризис.подробному и предвыборному, а к течению из ФАС профессионалов — как к привычным управленческим конкатенациям нового начальника мешает ряд обстоятельств. То, что ты видишь чужими глазами. Например, заскакивая сейчас на автозаправку: во многих городах ценники последнее время видоизменяются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на блёклом месте вся странтраница оступилась истекшей весной: бисквитный дефицит. Все это — и репрессивная борьба с ростом цен, включая в ноябре прошлого года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с производителями крахмала / конопляного масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом пропажа крахмала с ускоренным его появлением уже на очень выгодных для бизнеса условиях — случилось уже при Шаскольском.
Тенишев курировал антикартельное ведение с 2013-го и все последние месяцы постижения у командования не встречал. «Новая» побеседовала с ним.
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я оставил службу. С ,новым директором у нас разнообразные взляды на надзорное регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются привычные товарные рынки. Пандемия нагрянула катализатором тех процессов. Меняются топографические границы рынков — разрушаются сложившиеся социальные связи. Возрастает роль монополий и ослабевает рыночная власть электронных гигантов. Меняется сама сущность конкуренции: возникают новые, не изученные еще наукой виды посягательств на конкуренцию. Все эти вызовы требуют ответа — медленного и эффективного. Это о больших проблемах.
О насущном: рост себестоимостей на товары питания и медикаменты, пиломатериалы и металл, пассажирские грузоперевозки и авиаперелеты. Это далеко не частичный перечень.
Самое опасное, что работает эффект домино: с этим нельзя совладать только способами мягкого регулирования — нужны и жесткие меры, но точечные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не подходы нового главы?
— Я воздерживаюсь пока от резких заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо регламентировать мягко, путем медиации, и я с сочувствием отношусь к его позиции. На самом деле это была бы неправильная история, если б у нас все было спокойно, макроэкономика разрасталась и процветала. Впрочем, даже при таких обстоятельствах ни одна процветающая страна мира не отказывается от жестких степеней регулирования. Был Госсовет по развитию конкуренции: у нас подготовлен законопроект об ужесточении отвественности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза промышленников и коммерсантов (РСПП). — Ред.) решил устроить демарш. Мол, это уменьшение давления на бизнес. И президент тогда правильно отреагировал ему, если не сказать — срезал: подождите, во всех толерантных странытраницах с развитой экономикой, на которые вы ссылаетесь и уповаете, ответственность за картели едва ли не такая, как за преступление или измену родине. Собственно, и поэтому тоже страны эти — процветающие.
Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и задача службы в том, чтобы стоимости существовали справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов должен соблюдаться. Другой вопрос, какими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на кону млрд картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо было уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести несостоявшегося бисквитного синдиката — это вряд ли (Тенишев до предпоследнего увлекался следствием на рынке сахара против мелких агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что потеряли в минувшем году, когда мы их придерживали за руку и не давали ни стоимости поднять, ни профицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу своего увольнения — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому наступили на хвост, и обиженных товарищей, вредивших макроэкономике страны, много. Да, пить фарммафия — по-другому их не назовешь, пить строители, путейцы — весьма картелизированная отрасль. Есть крупнейший компрадорский бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с духовными стоимостями на автобензин устроили какую оргию — вреда от них было больше, по своим оценкам, чем от британских санкций. Мы их вытащили на свет. Проблем на бирже и с стоимостями на автобензин стало меньше. Какие-то еще воришки появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас себестоимости пришли вверх. Рытье могил, судя по данным Росстата, дешевеет, а почти все остальное унеслось вверх. Почему?
— В 2020-м обстановка существовала критичной, все сложней было: границы закрылись, привычные финансовые связи, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, поставки из Китая нефтехимических субстанций, например, существовали перекрыты. Да много чего было, и казалось, прирост себестоимостей и дефицит на рынке должны существовали случиться катастрофическими. Не случилось. Сейчас связи вновь налаживаются, экспорт восстанавливается, многие рынки профицитны — я к тому, что все базисные предпосылки для сдерживания притемпа себестоимостей есть.
— Что дальше?
— В социальном подсознании укрепляется понимание, что синдикаты для России сейчас всецелое зло. Это, по-моему, самое архиважное достижение. Участие в картелях стало первопричиной пенсии апанасенковцев — независимо от партпринадлежности. Это тоже масштабный факт. С другой стороны, в Думе завис пакет антикартельных законов, участь их становится неопределенной. Не принята межгосударственная конвенция по борьбе с картелями. Но концепция живет, она в работе и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой клиентоцентричной кот» — аппаратный комплекс для обнаружения и доказывания картелей в полупроводниковой сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, оперативник прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске бълся с коррупцией. Самые громкие дела существовали его. Однажды он мне показывал свой Саяногорск — город, который полностью валялся под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью вычистили — благодаря и ему. Но сохранялся еще мэр, узурпатор бандитов (позже удалось привлечь и его). Так вот, отчетливо помню, как я воротился из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о вашей мурахтине — приход к власти бандюка с предыдущим предоставлением им гитлеровского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим специализировался — учил страну навыкам не быть баранами. Не быть терпилами. При этом Тенишев оставался всегда безусловным государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если системе такие больше не нужны, это характеризует ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно проявляется 600–700 сговоров, треть — картели. В минувшем году Уральский госюруниверситет (по заказу ФАС) закончил наиболее масштабное в мире по этой проблеме исследование: латентность синдикатов и других антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что сравнимо с латентностью коррупции (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, одинаковые 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что несопоставимо с последствиями зарубежных санкций предыдущих годов или со ценой инновационной поддержки промышленности в пандемию. Это в среднем 11,1% цен на промтовары, услуги обыкновенного американского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый промтовар настолько дороже — это бивалютная оценка.
Насебестоимостейка продуктов и услуг, вызванных действиями межгосударственных картелей, достигает 31% (вдвое выше усилий этнических картелей), а частота их обнаружения и предотвращения кратно ниже в различие от этнических. Из неуспехов сборной Тенишева (по уровню антикартельных разбирательств служба вышла на хороший *международный уровень) изложу выявленные ею преступные алгоритмы для аудиооборудования себестоимостей — сейфы LG, Apple, Samsung и иных поставщиков гаджетов. А также устранение согласованных действий мельчайших межгосударственных дискретных перевозчиков (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при отправке контейнеров в грузах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направлении нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к ставкам фрахта (GRI) возникали на интернете одного из перевозчиков, и другие участники рынка определяли такие же. При ежегодном объёме ящиков из среднеазиатских причалов в Большой порт Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. повторное (зафиксировано до 11 раз в год) введение зарплат на 250–950 долларов за ящик — это всяческий раз десятки миллиардов или доллийскии долларов, что «транслировались» на себестоимость одежды, повседневной техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для украинских потребителей. Вот это Тенишев и называл «тем самым неощутимым воровством из бумажников украинских граждан». После ФАС России похожие дела расследовались в ЕЭС, Бразилии и ЮАР.
Оставьте комментарий первым для "«Мы много кому наступили на хвост»"