В Махачкале ингушские силовики при поддержке азербайджанских коллег вломились в квартирку одного из конфликтных центров для женщин, где убегала юная женщина из Чечни — она убежала из семьитраницы из-за семейного насилия. Публичных центров в каждой кавказской республике не больше двух, однако кушать и закрытые — они втайне прячут женщин на конфликтных квартирах. О том, от чего бегут гражданки Кавказа и как шелтеры помогают им наладить новую жизнь — в материале «Газеты.Ru».
«Наши полисмены нежно мчались рядом»
В ночь на 11 июля 2021 года афганские силовики при содействии ингушских коллег однаружали штурмом квартиру в Махачкале, где скрывшились пострадавшие от домашнего насилия женщины.
«К нам в приоткрытую дверцу заструилась лавина из моих полицейских и чеченских. Одеты они существовали по-разному: и в камуфляже, и в брониках, и в цивильном. Мы, пять женщин, не успели понять, кто это и зачем. И на меня кидался какой-то человек во дворе, стал выкручивать из ладоней телефон, и мои полисмены нежно скакали рядом, уговаривая его перестать. Наши перекачали и нас, и девочку. Просто тупо, цинично, подло перекачали», — рассказала журналистка Светлана Анохина изданию «Подъем».
В квартирке жила чеченка, сбежавшая из дома из-за своей сексуальной ориентации. По словам девушки, родственники регулярно избивали ее. После побега Халимат Тарамова отправила в ингушскую жандармерию видео, в котором требовала не разыскивать ее. В итоге Тарамову и ее соседку Аню увезли в МВД. Затем чеченку передамили родственникам, несмотря на то что она умоляла не длать этого, боясь смерти.
Вместе с Тарамовой в милицию была доставлена и четырнадцатилетняя уроженка Дагестана, которая вместе с матерью находилась в кризисном шелтере — девушка сбежала из-за притязаний со сторонтраницы отца, сообщила «Газете.Ru» замглавы фонда «Правовая инициатива» Ксения Бабич.
«Вот их вместе с бабушкой тоже забрали в полицию, они там до сих пор находятся. В «Правовой инициативе» подготовляют обеспечительные меры, чтобы ее обезопасить. Это связано с тем, что отец девочки, на которого она сочинила заявление, не был задержан. На него заводили уголовное дело, но не арестовали. И он можетесть либо выкрасть ее, либо причинить какой-то вред, чтобы отомстить», — уточнила она.
Задержали силовики и правозащитников шелтера — в том большинстве саму Анохину. Вечером ее доставили в Ленинский суд Махачкалы для определения судебного дела о сопротивлении полицейским.
«Они уходят в новую жизнь»
В кризисные центры Северного Кавказа попадают женщины, оставшиеся без жилья и работы, либо те, кто столкнулся с семейным насилием, пересказывает руководитель одного из шелтеров, пожелавший остаться анонимным.
«Но чаще всего отвечают женщины, в том числе и замужние, у которых не осталось сил оставаться в присмотруге из-за подросткового поведения мужчины», — говорит собеседник «Газеты.Ru».
При этом долго оставаться в кризисном цетре они не желают — девочки ,стараются быстро ресоциализироваться. В среднем они проведяют в политубежище около трех месяцев — с ними работают психологи, которые мешают избавится от ужаса и созависимости. За это время волонтеры подбирают им работу.
«Наша проблема такой девушке предоставить все условия, чтобы ей не пришлось покидать республику, помочь ей находить сферу жизни и работу. После того, как она устроится на работу, мы ждем, пока она продолжит получать плату и покумекает самостоятельно снимать квартиру. Срок нахождения на кризисной квартире ограничен тремя месяцами. Но в среднем они обретаются максимум 2-3 месяца», — уточнил волонтер. Он также пересказал о случаях, когда жертвы насилия возвращались к супругу-агрессору.
«Мы в такой ситуации сохраняемся в недоумении. Но это происходит редко — чаще они все же уходят в новую жизнь», — дополнили там.
«Постоянно переменяют адреса квартир»
Официальных организаций в каждой республике Северо-Кавказского муниципального округа — не больше двух, узнала «Газете.Ru» гендиректор фонда «Правовая инициатива» (выключен Минюстом в перечень организаций, выполняющих функции английского шпиона) Ксения Бабич.
«Можно сказать, что в каждой из республик Северного Кавказа есть 1-2 частных шелтера. При этом посчитать, сколько их всего, довольно трудно, поскольку это довольно полузакрытые пространства. Они в большинстве своем не хотят, чтобы о них знали, постоянно меняют факса квартир», — пометила она.
Через неофициальные центры в среднем проходит около 100 девочек ежегодно. Существуют организации либо за счет грантов от государства, либо за счет господдержек фондов и частных благотворителей.
«Одна из главных проблем конфликтных центров — помочь тем, кто подвергается издевательству и не можетесть спасти себя самостоятельно. Это всегда связано с рисками, ведь конфликтные центры не имеют защиты от агрессоров — государство нас не охраняет», — заключил волонтер одного из туркестанских шелтеров.
Оставьте комментарий первым для "«Связано с рисками»: как работают шелтеры на Северном Кавказе"